FuckYeah6918!: ангст/драма

[FuckYeah6918!]

Название: Хранитель
Команда: FuckYeah6918!
Тема: ангст/драма
Пейринг/Персонажи: Рокудо Мукуро и его воображаемый сокамерник
Размер: 1506 слов
Жанр: драма
Рейтинг: G
Дисклеймер: всех имеет Амано
Саммари: Все знают, призраков не существует.

“На протяжении всего дня будет ясно и солнечно”, ― услышал Мукуро, проходя мимо телевизора, и подумал про себя, что синоптики ― те же иллюзионисты, разве что признанные официально.
Погода менялась. Не сегодня, так завтра похолодает ― слишком знакомо и назойливо ныли давно затянувшиеся раны, невидимые рубцы и ожоги от Пламени; все это, все, с чем он остался.
Мукуро смотрел на свое отражение в зеркале: вот длинный шрам, пересекающий глаз, ― подарок от Эстранео. А тот, что на горле под челюстью, ― из Вендикаре. В какой-то момент, года через два или три отчаянного не-ожидания, он понял, что не может больше дышать одним воздухом с этим миром, просто не может больше дышать. Тогда ему разрезали горло и вставили дыхательную трубку ― ужасно унизительно, но есть за что поблагодарить. Мукуро перевернул правую ладонь и сжал пальцы, бездумно наблюдая, как проступают под кожей, повторяют рисунок костей тонкие металлические полосы. Когда-то он не любил обо всем этом думать, но время победило и ненависть, и страх; теперь Мукуро казалось, что он вспоминает рассказанную кем-то бессвязную и скучную историю.
Он взял кружку с журнального столика, допил кофе, не торопясь оделся: свитер, джинсы, носки. Достал из шкафа тяжелые теплые ботинки ― “ясно и солнечно”, ну да, разумеется. В прихожей снял с вешалки синюю кожаную куртку, обмотал вокруг шеи шарф и, уже у двери, накинув иллюзию на шрамы, вдруг поймал себя на наивности этого привычного действия. Мукуро был рабом собственной безупречности: его не задеть, не ранить, он лучший. Иллюзии всегда были его броней, а теперь стало все равно. Он лучший, это больше не нуждается в доказательствах.
― Тебя это не спасет, ― сообщил призрак. И когда только появился?
Мукуро со вздохом развернулся. Призрак поднял руку с зажатой в ней тонфой. Грязная порванная рубашка, повязка дисциплинарного комитета на левой руке. Он умер много лет назад, раздавленный под завалом, который мог бы раскидать за несколько секунд, если бы остался в сознании. Дурацкая смерть для сильнейшего хранителя Вонголы.
― Сегодня я тебя уничтожу. ― Призрак нахмурился. Прозрачная тонфа указывала Мукуро в грудь, остановившись в паре сантиметров: призрак не любил выглядеть глупо.
Он считал себя настоящим.
― Да, да, конечно, ― отмахнулся Мукуро ― и с досады потер висок: одно дело видеть то, чего нет, другое дело с ним говорить. Это уже совсем край.
Свое сумасшествие он считал безобидной профдеформацией и спокойно его принимал. Кто-то всю жизнь лечит людей от депрессии и бессонницы ― и плохо спит по ночам, а кто-то всю жизнь показывает им несуществующие вещи ― и видит галлюцинации.
Все знают, призраков не существует.
Мукуро знал это, пожалуй, лучше других; он ненавидел самообман и никогда не ждал, что хранитель Облака вытащит его из Вендикаре.
Призрак говорил, что он настоящий. Говорил: “Твоя жизнь принадлежит мне, Рокудо Мукуро”, ― и в этом имени, произнесенном чужим голосом, Мукуро чудился отдаленный грохот камнепада.
По странному совпадению Мукуро действительно не мог умереть, даже если нарывался нарочно. Пули пролетали мимо, ножи и мечи уходили по касательной. В бомбе не сработал взрыватель. Естественно, Мукуро не раз проверял свою удачу. Веревка оборвалась. Открытое окно захлопнулось от порыва ветра, больно прищемив пальцы.
Призрак таскался за ним по пятам, обжигал серыми прозрачными глазами, громко и с охотой ненавидел. Казалось, его внешность совсем не менялась, но разговор, сам образ мышления всегда соответствовал возрасту Мукуро ― еще один аргумент в пользу сумасшествия.
― Ладно, ― сказал Мукуро. ― Пора выходить.
Спустившись по лестнице, он вышел во двор ― там, у самой ограды, рос старый каштан, к которому предыдущий хозяин дома зачем-то прикрепил длинную цепь с оковами. Теперь оковы лежали на траве и ржавели, и Мукуро все собирался выбросить сомнительные украшения, но каждый раз не доходили руки.
Призрак молчал. Мукуро шел по улице, не обращая на него внимания, но зная, что он здесь: точно за левым плечом, на расстоянии вытянутой руки. Даже закрыв глаза, можно почувствовать, где он. Стук его сердца, тепло тела. Тут ведь дело вот в чем: ко всему можно привыкнуть. Даже к тому, что кто-то бубнит ночью, мешая спать. Высказывается о манере одеваться. О любимой еде Мукуро. Музыка? Как ты только слушаешь это говно? Твои иллюзии полный отстой. Что, кто-то до сих пор на это ведется?
Воображаемый друг, он больше походил на воображаемого сокамерника ― из тех, кого терпишь долго и истово, а потом однажды встаешь и разбиваешь этому ублюдку голову об унитаз.

Все утро было ясно и солнечно, а к обеду повалил снег. Он падал тяжелыми глухими хлопьями на зонтики открытых кафе, на крыши машин и козырьки магазинов, на деревянные ящики с цветами. Растворял звуки и цвета в белом густом тумане. Дорогу уже завалило, и Мукуро шел как по облакам ― под ногами шуршал и проминался пушистый снег. У памятника одноногой гончей он остановился.
В снежном тумане виднелась вывеска открытого кафе; официанты спешно убирали столики и стулья, закрытые зонты торчали черными пиками. Только один посетитель сидел и терпеливо ждал, не обращая внимания на зиму, бушующую вокруг.
Сидел себе, курил ― в легком сером костюме, тонких очках, закованный во множество колец и браслетов. То ли рокер, подавшийся в клерки, то ли звезда эскорта. С облепленного снегом зонта сползали белые ошметки и падали ему под ноги.
Мукуро подошел, отряхнул свободный стул и сел.
― Что, тоже веришь в прогнозы погоды?
― Козлы эти синоптики, ― ответил Гокудера. Посмотрел на часы: ― Мой самолет улетает через два часа. Твой ― через три.
Все вокруг было белесым и ватным. В переполненной пепельнице стояла вода.
― Куда на этот раз?
― В Колумбию. Реборн уже на месте, он все тебе объяснит.
― Наши отношения с Вонголой такие односторонние, ― то ли сообщил, то ли пожаловался Мукуро. ― Я, может, тоже хочу быть любимой болонкой Савады.
― Врешь ведь, ― не морщась, проглотил “болонку” Гокудера.
― Что там, в Колумбии? ― спросил Мукуро. Огляделся в поисках официантов, потом решил быть невежливым и потянулся за чужим чаем. Гокудера быстро отодвинул чашку.
― Как обычно, ― ответил он. ― Немного дипломатии, немного иллюзий.
― И много желающих меня убить, ― подхватил Мукуро.
― Ну да. Ты же бессмертный.
― Разумеется, Хаято. Разумеется.
― Но все равно. С этими надо поосторожнее, а то и до Колумбии не доживешь.
Гокудера допил чай и тоже огляделся. Он не спешил уходить ― такой же неприкаянный, как и сам Мукуро. Его верность Саваде была как ледяная броня. Иногда броня трескалась, и из прорех смотрело чудовище.
― Девочки спрашивали про Хром, ― нашелся он с новой темой для разговора. ― Ты что, от нас ее спрятал?
― Я выдал ее замуж за хорошего человека. Знаешь, по программе защиты от мафии.
― Все шутишь, ― не одобрил идею Гокудера.
А ведь Мукуро почти не шутил. Хром была счастлива у себя в Норвегии, а ее муж, самый обычный человек, походил на бледную копию Мукуро. У нее были две собаки, дурные и веселые хаски, одного она назвала Кен, а другого ― Тикуса. Старшая дочь пошла в школу, младшая недавно переболела скарлатиной.
Да, Хром была счастлива.
― А ты ― нет, ― сказал призрак. Помолчав, добавил: ― Меня это радует.
Мукуро встал и протянул руку, подставив ладонь под снег.
― Тебе пора, ― сообщил он, глядя, как на кожу налипают пушистые снежинки. ― В такую погоду лучше выезжать с запасом. А я домой ― и в Колумбию. Привет Саваде.

Снег все валил. Почему-то было влажно, но совсем не холодно, будто под тропическим ливнем, и Мукуро, шагая по белой дороге, от скуки прикинул возможность того, что снег ― такая же фикция, как и призрак. Красивое чистое море белизны при полном отсутствии людей.
― Не расслабляйся, ― позвал призрак. ― Смотри по сторонам.
― Отстань, ― ответил Мукуро. ― Я…
Он не договорил, в этот момент что-то ударило его в спину, такой тупой и мощный удар, будто раскаленным пушечным ядром, от которого сразу отнялись ноги и замерли мысли. Потом он понял, что лежит на снегу, а в сером прозрачном небе кружат крошечные белые хлопья.
К нему подошли неясные черные фигуры. Он не мог разобрать их разговор, язык был похож на искаженный испанский.
Эй, ― попытался сказать им Мукуро, ― вы охренели, я же бессмертный.
Но не смог пошевелить губами. Ну и не надо.
― Вставай! ― крикнул призрак. ― Зажигай пламя, сраный иллюзионист!
Страх в его голосе, то, как он, наклонившись, пытался тряхнуть Мукуро за плечи ― призрачные руки проходили сквозь тело, ― все это удивило Мукуро. Сквозь искаженное волнением лицо и взъерошенные черные волосы мерно и плавно падал снег.
― Кея, ― сказал или подумал Мукуро. ― Хватит уже, уйди. Хватит. Не заслоняй мне пейзаж.
И призрак услышал. Почему-то, когда он исчез, кольнуло сожалением, но без него было спокойнее. Намного спокойнее.
Мукуро улыбнулся.
Снег вокруг взвился вихрем, а когда Мукуро, проморгавшись, открыл глаза, то увидел над собой белую фигуру: порванная рубашка, повязка дисциплинарного комитета, взъерошенные волосы, тонфы. Чистое сиреневое пламя.
Люди отшатнулись, побежали; Мукуро закрыл глаза и услышал крики, звуки ударов ― его назойливый призрак мог быть пугающим. Вдруг что-то горячее упало на лицо: кровь. Призрак стоял над ним, снежный, в пятнах чужой крови, и с белых тонф срывались красные густые капли.
Он беззвучно шевелил белыми губами, а потом отбросил тонфу и, наклонившись, протянул руку. На кончиках пальцев шевелилось пламя: сначала сиреневое, оно становилось синим, и что-то внутри отзывалось, росло. Выжигало смерть из закрывающихся ран.

@темы: ангст\драма, FuckYeah6918!

Comments

[ебулья]

спасибо, было больно

[Автор БП]

Шульгульма, всегда пожалуйста.)

[lintujen]

Мне так хорошо и плохо одновременно

Бессмертный Мукуро а какой Кея, ох Они оба такие трогательные и будто потерянные. Буду теперь пытаться нафанонить им хеппи-энд) и мне вообще понравилась эта тема, с удовольствием почитала бы побольше)
Спасибо большое!

[Hasegava Uki]

Спасибо!

[fantaghero]

Что-то как накрыло, так который день не отпускает, а ведь всего-то полторытыщислов тт. Ватная такая, присыпанная снегом медитативная бзсхднст блин... жалко всех, даже Кею, хоть его давно и нет
Очень

[Ferlen]

вдруг поймал себя на наивности этого привычного действия. Мукуро был рабом собственной безупречности: его не задеть, не ранить, он лучший. Иллюзии всегда были его броней, а теперь стало все равно. Он лучший, это больше не нуждается в доказательствах.

[NightBeast]

Автор, извините, сейчас не могу подобрать слов, и просто хочу сказать вам спасибо за историю.

[cattishGeneticist]

ТЛН БЛЬ БЗСХДНСТЬ

затянувшиеся раны, невидимые рубцы и ожоги от Пламени; все это, все, с чем он остался.

*глаза на мокром месте*

он понял, что не может больше дышать одним воздухом с этим миром, просто не может больше дышать. Тогда ему разрезали горло и вставили дыхательную трубку ― ужасно унизительно, но есть за что поблагодарить.

ой! :О Т.Т

Прозрачная тонфа указывала Мукуро в грудь, остановившись в паре сантиметров: призрак не любил выглядеть глупо.
Он считал себя настоящим.

Кёичка! кнчн, он считал себя настоящим

Призрак говорил, что он настоящий. Говорил: “Твоя жизнь принадлежит мне, Рокудо Мукуро”, ― и в этом имени, произнесенном чужим голосом, Мукуро чудился отдаленный грохот камнепада.

мимими звукопись и предопределённость

Музыка? Как ты только слушаешь это говно? Твои иллюзии полный отстой. Что, кто-то до сих пор на это ведется?

: D : D : D бодрит!

В переполненной пепельнице стояла вода.

вот такие детальки очень играют на общую картину

Он не спешил уходить ― такой же неприкаянный, как и сам Мукуро. Его верность Саваде была как ледяная броня. Иногда броня трескалась, и из прорех смотрело чудовище.

отдельное спасибо за вфанонную голубичку! вот эта вот закостенелая верность, птмшт а что ещё делать поезд ушёл ты же этого хотел чего тебе ещё надо правая рука ДАДАДА (какая всё-таки хорошая боль от ваших фиков, спасибо-спасибо-спасибо. я чувствую, что они делают меня лучше и просто заебись сами по себе) (я чувствую)

а ее муж, самый обычный человек, походил на бледную копию Мукуро

тленновато~

Да, Хром была счастлива.
― А ты ― нет, ― сказал призрак. Помолчав, добавил: ― Меня это радует.

да блядь

На кончиках пальцев шевелилось пламя: сначала сиреневое, оно становилось синим, и что-то внутри отзывалось, росло. Выжигало смерть из закрывающихся ран.

конец очень вдохновляет! пусть даже это скорее всего только воображение Мукуро, но Хбр настолько настоящий, что это делает его немного менее фальшивым. и про пламя: мне показалось, что вот это вот "росло" - это клетки делились, а мм распространение - это уже свойство облака (значит, призрак настоящий и весь из себя determination, мимими! vs можно ли сделать из пламени тумана реальную иллюзию другого пламени?)

[Коробка со специями]

lintujen, Hasegava Uki, fantaghero, Ferlen, NightBeast, cattishGeneticist, спасибо огромное, и рада, что зашло.)