Название: Здесь и сейчас
Команда: 10051 team
Тема: романс/флафф
Пейринг/Персонажи: Бьякуран/Шоичи
Размер: 1159 слов
Жанр: романс, флафф
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: все принадлежит Амано
Саммари: самый разгар битвы представителей
Бьякурану не требуется много времени для того, чтобы потерять терпение. Он всегда был капризным и требовательным, и то, что он до сих пор вел себя, как полагается хорошему другу, стоит многого.
Шоичи рассказывает ему о Вонголе, о дружбе со Спаннером, о своей сестре, о новой приставке, о крутом магазинчике с дисками на перекрестке, о своих новых наушниках.
— Ты не представляешь, как долго я искал именно такие, — мечтательно улыбаясь, делится он. — И магазин… там столько всего! И почти все диски «Blood&Pepper», я думал, такого не бывает! Мекка для меломана. Давай когда-нибудь сходим туда вдвоем?
Бьякуран кивает ему, делая заинтересованный вид, послушно тянет губы в улыбку, смеется там, где ему должно быть смешно, и заедает горечь на языке сладостями. Шоичи признается, что не любит шоколад и зефир, но всегда покупает. А потом добавляет, растерянно потирая подбородок:
— Сам не понимаю, зачем. Сестра не любит, мама тоже… наверное, после всех этих приключений с путешествием Цуны в будущее я стал ждать тебя.
— Спасибо, — невпопад отвечает Бьякуран и сам замирает в ожидании.
Напряжение копится в нем очень долго, он знает, что из них двоих только он все эти годы готовился к «отношениям», если это можно так называть. Наверное, если бы у Бьякурана был другой характер, он не смог бы начать все заново. Теперь он знает, что в его силах обойти многие препятствия. Он, черт возьми, даже забывает про то, как его предал лучший друг. И напоминает себе, что этот лучший друг был для него всем, раз дело дошло до крайних мер.
Пока тянутся мирные дни, солнечные и безмятежные, они с Шоичи встречаются у него почти каждый день. Бьякуран покачивается с пятки на носок, разглядывая пизанские башни из книг и дисков, и безрадостно тянет:
— Мне скучно, Шо-чан. В гостинице все такое унылое. Блюбелл постоянно просится на руки, а потом гоняет меня всюду. Как хорошо, что есть Кике.
— Он любит детей? — искренне удивляется Шоичи, застывая в ярком солнечном квадрате.
— Нет, у него длинные волосы, — рассеянно говорит Бьякуран, вспоминая того Кике, из будущего. — Наверное, очень вкусные.
Шоичи негромко смеется, и у него на щеках появляются ямочки — небольшие, но ему очень идет. Бьякуран хочет потрогать его лицо, обвести контур кончиками пальцев и повторить этот маршрут губами. Пересчитать все веснушки на носу, разгладить прикосновением морщинку между нахмуренных бровей.
Реборн говорит им: нужно держаться вместе, на них могут напасть в любой момент.
Хорошо, думает Бьякуран, а вслух отвечает:
— Тогда я буду держаться поближе к Шоичи, мы же друзья, да, Шо-чан, ты не против, я тебя ни от чего не отвлеку?
В этот момент Шоичи вздрагивает от привычно-непривычного обращения, и Бьякуран цепляется за это, впивается взглядом, до выкручивающего чувства привязанности, до щемящей боли в груди. Иногда она настолько сильная, что хочется выдрать сердце к чертям и выбросить, заморозить, сжечь.
Раньше, когда его держали на привязи и не отпускали от охраны дальше, чем на десяток метров, он недоумевал, почему же с ним — так. А когда пришла память из будущего — понял.
Там у него был Шоичи. А тут — нет.
Он — его ключевая точка, его главное сокровище.
Бьякуран смотрит на Шоичи, наблюдает за его лицом, подмечает детальки и черточки — непривычный открытый взгляд, брови вразлет, округлый и нежный овал, по-детски припухлые губы. Отросшие черные корни волос, рыжие выгоревшие кончики, огромные очки на половину лица.
Дистанция бьет так больно, что Бьякурану хочется взвыть.
Бьякуран голоден — до эмоций, до прикосновений, до доверия. Он сам себе напоминает кровожадное чудовище, выжидающее, когда лед треснет, когда Шоичи расслабится, когда он прекратит валять дурака.
Ведь все это было. Они были.
Он слизывает в запястья подтаявшее клубничное мороженое и щурится от удовольствия: и прохладно, и сладко, и кисло. Вафельный рожок мнется в пальцах, хрустко сыплется на драные джинсы, Шоичи сидит рядом и ест фруктовый лед — ему никогда не нравилось сладкое. Бьякуран всю жизнь его портил.
Даже сейчас.
— Эй, Шо-чан, — тянет Бьякуран сонно.
Над головой раскинул тень огромный каштан, лавочка утопает в зелени, горячий асфальт дышит жаром. Узкие солнечные лучи просачиваются сквозь зеленые листья, пятнами ложатся между Бьякураном и Шоичи, делят их на две части, разводят по разные стороны — в который раз.
— Да? — Шоичи оборачивается.
Он сидит рядом — согнутая спина, растрепанные волосы, некрасивые очки, — смотрит потерянно и непонимающе.
— Шоичи, — повторяет Бьякуран спокойно. — Ты знаешь, я ведь все это время думал, какой ты.
У него кипит кровь и его всего колотит, несмотря на жару. Напряжение постепенно доходит до точки кипения, Бьякуран зол и разочарован, ему всего мало: мало общения, доверия, близости.
Наверное, пора признаться себе, что он хочет Шоичи до черных точек перед глазами.
— Я все гадал: вот увижу я тебя — и что? — продолжает он мечтательно. — Пытался предсказать твои реакции, и поначалу даже получалось.
Он скашивает взгляд и видит, как напряженно застыла чужая фигура. На миг становится жаль: из них двоих именно он, Бьякуран, был более подготовленным ко всему.
— Я думал: вот сейчас он поймет, что я тот же, только другой. Сейчас все станет так, как раньше. Только еще лучше.
— Как раньше, уже не будет, — тихо отвечает Шоичи. — Я тебя совсем не знаю.
Бьякуран смеется и доедает мороженое. Встает с лавочки и отряхивает крошки с джинсов, подхватывает сумку. Смотрит на Шоичи сверху вниз:
— Давай я докажу, что ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой?
Лимонно-желтое мороженое медленно тает в пластиковом стаканчике на лавочке в парке. О нем никто не вспоминает.
Бьякуран — здесь и сейчас.
Возможно, ему не стоит заходить так далеко, нужно подождать еще немного, вытянуть из Шоичи всю черноту. Возможно, он должен уйти от него как можно дальше, позволить ему жить так, как он хочет, с ним или без него, главное — счастливо.
Но он здесь и сейчас — в комнате Шоичи, среди пизанских башен из дисков и книг, среди разбросанных музыкальных журналов, откуда на него вдохновленно смотрят Боуи, Битлз и Аэросмит, в голую спину впиваются крошки от еды, на тумбочке подсыхает надкусанное яблоко, на подлокотнике кресла висит одинокий носок.
Он здесь и сейчас — с прерывистым дыханием Шоичи, с его покрасневшим лицом, напряженными плечами и стиснутыми до ломоты зубами.
Здесь и сейчас — когда Шоичи нависает над ним и наполовину удивленно, наполовину восхищенно произносит:
— У тебя и правда три родинки под ребрами, и еще на бедре, и татуировка, и пирсинг…
Он разглядывает Бьякурана — стесняясь, старательно скрывая это, усиленно делая вид, что у него не трясутся руки, а взгляд не плывет и фокусируется все так же хорошо.
— Мне казалось, — смущенно говорит Шоичи, — Что я выдумал все это.
Бьякурану это нравится: наконец-то. Он не знает, чего хочет больше — хохотать, раскинув руки, или целовать Шоичи до тех пор, пока не заболят губы. Он вздрагивает, когда тот касается его лица прохладными пальцами, выводит на щеке знакомый узор — то ли пятно странной формы, то ли клякса, то ли перевернутая корона. Замирает весь — от макушки до кончиков пальцев, и не двигается, пока Шоичи не убирает руку и не утыкается пылающим лицом ему в голое плечо.
Наверное, Бьякурану могло бы стать неловко — в этой, новой жизни ему еще ни разу не приходилось раздеваться перед кем-то, позволять себя трогать и ничего не делать самому, — но это же Шоичи.
Его контрольная точка, его Здесь и Сейчас.
Поэтому Бьякуран обнимает Шоичи и сжимает губами пушистую рыжую прядь.
И думает: с возвращением, Шо-чан.
Мне так тебя не хватало.
Команда: 10051 team
Тема: романс/флафф
Пейринг/Персонажи: Бьякуран/Шоичи
Размер: 1159 слов
Жанр: романс, флафф
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: все принадлежит Амано
Саммари: самый разгар битвы представителей
Бьякурану не требуется много времени для того, чтобы потерять терпение. Он всегда был капризным и требовательным, и то, что он до сих пор вел себя, как полагается хорошему другу, стоит многого.Шоичи рассказывает ему о Вонголе, о дружбе со Спаннером, о своей сестре, о новой приставке, о крутом магазинчике с дисками на перекрестке, о своих новых наушниках.
— Ты не представляешь, как долго я искал именно такие, — мечтательно улыбаясь, делится он. — И магазин… там столько всего! И почти все диски «Blood&Pepper», я думал, такого не бывает! Мекка для меломана. Давай когда-нибудь сходим туда вдвоем?
Бьякуран кивает ему, делая заинтересованный вид, послушно тянет губы в улыбку, смеется там, где ему должно быть смешно, и заедает горечь на языке сладостями. Шоичи признается, что не любит шоколад и зефир, но всегда покупает. А потом добавляет, растерянно потирая подбородок:
— Сам не понимаю, зачем. Сестра не любит, мама тоже… наверное, после всех этих приключений с путешествием Цуны в будущее я стал ждать тебя.
— Спасибо, — невпопад отвечает Бьякуран и сам замирает в ожидании.
Напряжение копится в нем очень долго, он знает, что из них двоих только он все эти годы готовился к «отношениям», если это можно так называть. Наверное, если бы у Бьякурана был другой характер, он не смог бы начать все заново. Теперь он знает, что в его силах обойти многие препятствия. Он, черт возьми, даже забывает про то, как его предал лучший друг. И напоминает себе, что этот лучший друг был для него всем, раз дело дошло до крайних мер.
Пока тянутся мирные дни, солнечные и безмятежные, они с Шоичи встречаются у него почти каждый день. Бьякуран покачивается с пятки на носок, разглядывая пизанские башни из книг и дисков, и безрадостно тянет:
— Мне скучно, Шо-чан. В гостинице все такое унылое. Блюбелл постоянно просится на руки, а потом гоняет меня всюду. Как хорошо, что есть Кике.
— Он любит детей? — искренне удивляется Шоичи, застывая в ярком солнечном квадрате.
— Нет, у него длинные волосы, — рассеянно говорит Бьякуран, вспоминая того Кике, из будущего. — Наверное, очень вкусные.
Шоичи негромко смеется, и у него на щеках появляются ямочки — небольшие, но ему очень идет. Бьякуран хочет потрогать его лицо, обвести контур кончиками пальцев и повторить этот маршрут губами. Пересчитать все веснушки на носу, разгладить прикосновением морщинку между нахмуренных бровей.
Реборн говорит им: нужно держаться вместе, на них могут напасть в любой момент.
Хорошо, думает Бьякуран, а вслух отвечает:
— Тогда я буду держаться поближе к Шоичи, мы же друзья, да, Шо-чан, ты не против, я тебя ни от чего не отвлеку?
В этот момент Шоичи вздрагивает от привычно-непривычного обращения, и Бьякуран цепляется за это, впивается взглядом, до выкручивающего чувства привязанности, до щемящей боли в груди. Иногда она настолько сильная, что хочется выдрать сердце к чертям и выбросить, заморозить, сжечь.
Раньше, когда его держали на привязи и не отпускали от охраны дальше, чем на десяток метров, он недоумевал, почему же с ним — так. А когда пришла память из будущего — понял.
Там у него был Шоичи. А тут — нет.
Он — его ключевая точка, его главное сокровище.
Бьякуран смотрит на Шоичи, наблюдает за его лицом, подмечает детальки и черточки — непривычный открытый взгляд, брови вразлет, округлый и нежный овал, по-детски припухлые губы. Отросшие черные корни волос, рыжие выгоревшие кончики, огромные очки на половину лица.
Дистанция бьет так больно, что Бьякурану хочется взвыть.
Бьякуран голоден — до эмоций, до прикосновений, до доверия. Он сам себе напоминает кровожадное чудовище, выжидающее, когда лед треснет, когда Шоичи расслабится, когда он прекратит валять дурака.
Ведь все это было. Они были.
Он слизывает в запястья подтаявшее клубничное мороженое и щурится от удовольствия: и прохладно, и сладко, и кисло. Вафельный рожок мнется в пальцах, хрустко сыплется на драные джинсы, Шоичи сидит рядом и ест фруктовый лед — ему никогда не нравилось сладкое. Бьякуран всю жизнь его портил.
Даже сейчас.
— Эй, Шо-чан, — тянет Бьякуран сонно.
Над головой раскинул тень огромный каштан, лавочка утопает в зелени, горячий асфальт дышит жаром. Узкие солнечные лучи просачиваются сквозь зеленые листья, пятнами ложатся между Бьякураном и Шоичи, делят их на две части, разводят по разные стороны — в который раз.
— Да? — Шоичи оборачивается.
Он сидит рядом — согнутая спина, растрепанные волосы, некрасивые очки, — смотрит потерянно и непонимающе.
— Шоичи, — повторяет Бьякуран спокойно. — Ты знаешь, я ведь все это время думал, какой ты.
У него кипит кровь и его всего колотит, несмотря на жару. Напряжение постепенно доходит до точки кипения, Бьякуран зол и разочарован, ему всего мало: мало общения, доверия, близости.
Наверное, пора признаться себе, что он хочет Шоичи до черных точек перед глазами.
— Я все гадал: вот увижу я тебя — и что? — продолжает он мечтательно. — Пытался предсказать твои реакции, и поначалу даже получалось.
Он скашивает взгляд и видит, как напряженно застыла чужая фигура. На миг становится жаль: из них двоих именно он, Бьякуран, был более подготовленным ко всему.
— Я думал: вот сейчас он поймет, что я тот же, только другой. Сейчас все станет так, как раньше. Только еще лучше.
— Как раньше, уже не будет, — тихо отвечает Шоичи. — Я тебя совсем не знаю.
Бьякуран смеется и доедает мороженое. Встает с лавочки и отряхивает крошки с джинсов, подхватывает сумку. Смотрит на Шоичи сверху вниз:
— Давай я докажу, что ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой?
Лимонно-желтое мороженое медленно тает в пластиковом стаканчике на лавочке в парке. О нем никто не вспоминает.
Бьякуран — здесь и сейчас.
Возможно, ему не стоит заходить так далеко, нужно подождать еще немного, вытянуть из Шоичи всю черноту. Возможно, он должен уйти от него как можно дальше, позволить ему жить так, как он хочет, с ним или без него, главное — счастливо.
Но он здесь и сейчас — в комнате Шоичи, среди пизанских башен из дисков и книг, среди разбросанных музыкальных журналов, откуда на него вдохновленно смотрят Боуи, Битлз и Аэросмит, в голую спину впиваются крошки от еды, на тумбочке подсыхает надкусанное яблоко, на подлокотнике кресла висит одинокий носок.
Он здесь и сейчас — с прерывистым дыханием Шоичи, с его покрасневшим лицом, напряженными плечами и стиснутыми до ломоты зубами.
Здесь и сейчас — когда Шоичи нависает над ним и наполовину удивленно, наполовину восхищенно произносит:
— У тебя и правда три родинки под ребрами, и еще на бедре, и татуировка, и пирсинг…
Он разглядывает Бьякурана — стесняясь, старательно скрывая это, усиленно делая вид, что у него не трясутся руки, а взгляд не плывет и фокусируется все так же хорошо.
— Мне казалось, — смущенно говорит Шоичи, — Что я выдумал все это.
Бьякурану это нравится: наконец-то. Он не знает, чего хочет больше — хохотать, раскинув руки, или целовать Шоичи до тех пор, пока не заболят губы. Он вздрагивает, когда тот касается его лица прохладными пальцами, выводит на щеке знакомый узор — то ли пятно странной формы, то ли клякса, то ли перевернутая корона. Замирает весь — от макушки до кончиков пальцев, и не двигается, пока Шоичи не убирает руку и не утыкается пылающим лицом ему в голое плечо.
Наверное, Бьякурану могло бы стать неловко — в этой, новой жизни ему еще ни разу не приходилось раздеваться перед кем-то, позволять себя трогать и ничего не делать самому, — но это же Шоичи.
Его контрольная точка, его Здесь и Сейчас.
Поэтому Бьякуран обнимает Шоичи и сжимает губами пушистую рыжую прядь.
И думает: с возвращением, Шо-чан.
Мне так тебя не хватало.
@темы: романс\флафф, 10051 team
-
-
07.01.2015 в 21:36Искренне люблю калину, но редко когда нахожу вкусную...
-
-
08.01.2015 в 15:48То есть, вроде бы основная мысль изложена, конфликт разрешился, а все равно ощущение "добавки бы" )
Всегда очень нравится читать вариации отношений постканона у калины. Все эти воспоминания о том, чего еще даже не было. Новое начало. И Бьякуран, который ради Шоичи готов потерпеть и подождать. И Шоичи такой солнечный мальчик )
-
-
08.01.2015 в 16:13-
-
09.01.2015 в 20:52спасибо, автор, порадовали
а то все сплошь боль и тлен
-
-
10.01.2015 в 02:00У вас Бьякуран и Шоичи - одно туго переплетенное существо. Мне сложно выразить свои эмоции, но, кажется, я резонирую
-
-
11.01.2015 в 11:01Гдфкф, автору и самому мало)
Все эти воспоминания о том, чего еще даже не было. Новое начало.
да, особенно теперь, когда десятилетнее будущее будет совсем другим и герои не знают, что их ждет)
Спасибо за отзыв!
Гость БП, после деанона сможете проверить свою догадку )
Kaltmari, калины совсем без боли не бывает, но тут, я верю, у них все будет лучше ) Спасибо за приятный отзыв ))
НейроКонструктор, о, благодарю
Они такие, как будто немного в стороне от канона "Реборна" и постоянно вместе) Рада, если зашло ))
-
-
13.01.2015 в 01:29-
-
24.01.2015 в 20:54